«Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы. Исследования по Новой и Новейшей истории - Коллектив авторов

статье 52 «Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны», 18 октября 1907 г., включая в «работы для нужд оккупационной власти» (Arbeiten für die Bediirfnisse des Bezatzungsheeres) работы по сбору урожая, работы на молочных, пивных заводах, моечно-дезинфекционных станциях, лесопильных заводах, мастерских по ремонту машин и транспортных средств, на строительстве дорог, мостов, железнодорожных путей и т. д. «В результате, – как отметил Р. Хепке, – почти не осталось работ, в которых теоретическая основа обязательного труда могла бы быть поставлена под сомнение» [1538]. Таким образом, для применения принудительных работ со стороны администрации не оставалось никаких ограничений.

Согласно «Инструкции о формировании и использовании рабочих батальонов из гражданского населения» за подписью главного квартирмейстера генерала фон Эйзенхарт-Роте от 3 октября 1916 г., предусматривалось, что всё мужское население, старше 17 лет, могло быть направлено на работы в принудительном порядке. При этом отмечалось, что добровольная вербовка являлась предпочтительней. За реализацию принудительной вербовки местного населения были ответственными шефы управлений. Для организации и контроля выполнения работ в администрации уездов и бургомистры предусматривалось создание рабочих отделов (нем. Arbeitsabteilung)[1539]. Полиции было поручено составлять списки безработных[1540]. В случае не появления в месте сбора на работы, люди из списков могли быть арестованы полицией.

Принудительная вербовка согласно официальным распоряжениям и постановлениям была направлена на «уклоняющихся от работ» и безработных, которые не соглашались в добровольном порядке на выполнение заданий, которые определяли немецкие власти. Однако, по мнению Р. Хепке, проблема заключалась в том, что территории Обер Ост характеризовались низкой плотностью населения и в преобладающей мере сельским характером населенных пунктов. Таким образом, безработные были только в немногих больших городах, что привело к тому, что не было достаточно лиц, которых бы касалось это постановление. В таких условиях, часто доходило до случаев «хватания» на улицах, во время которых в руки полиции попадали случайные люди. В Вильно согласно распоряжению главы администрации города Поля (Pohl) от 14 июня 1916 г. все мужчины и женщины старше 14 лет, не имеющих работы, должны были зарегистрироваться в национальных (литовском, польском, еврейском) комитетах помощи. Тому, кто годен к работам и не будет зарегистрирован, в будущем будет отказано в любой помощи. Те листы, официально не имели ничего общего с принудительными работами, однако были использованы ночью с 28 на 29 июня 1916 г. для облав по указанным адресам[1541]. Похожие случаи, произошедшие в июне 1917 г., записал в своём дневнике художник Ф. Рущиц, где он приводит рассказ своего знакомого жителя Вильно Г. Карчевского о том, что во время католического шествия в городе немцы выхватывали из толпы мужчин трудоспособного возраста, отводили их в тюрьму, и там специальные вербовщики отбирали самых здоровых и молодых для работ в Германии. Также в окрестностях Гродно, как отмечал художник, были эпизоды, когда немцы забирали с собой детей, в деревнях, церквах, лесах, а потом, когда за ними приходили взрослые, последних задерживали и отправляли на принудительные работы[1542].

На юге зоны Обер Ост количество завербованных на принудительные работы также не соответствовало ожиданиям властей [1543]. В отчете шефа управления Зигерта (Siegert) за период июль – конец сентября 1916 г. отмечалось, что в некоторых районах Главного управления Гродно явно ощущалась нехватка рабочих рук из-за того, что множество деревень были заброшены. Это отразилось на сборе урожая, в первую очередь картофеля. Решить этот вопрос, направляя работников из других районов, не представлялось возможным, так как тогда возникнет дефицит там[1544].

Каким образом проходил набор в трудовые батальоны свидетельствует газета «Гоман». Так, в Вильно согласно распоряжению городской администрации от 20 ноября 1916 г. все мужчины в возрасте от 17 до 60 лет обязывались пройти проверку на предмет их трудоспособности. Исключением объявлялось духовенство, студенты раввинских школ и католических семинарий, учителя, врачи, фармацевты и ветеринары. Состоятельные люди могли «откупиться» от призыва на работы на 6 месяцев за плату в 600 марок. Однако для большинства людей эта сумма была слишком велика. За эти средства предусматривалась закупка теплой одеждф для рабочих. Правда, иногда от направления на работу можно было откупиться 30 марками или чуть большими суммами. За уклонение от проверки предусматривался арест до 3 лет или штраф до 10.000 марок. Из тех, кто не мог заплатить за себя, не имел каких-либо явных физических недостатков и формировались трудовые батальоны[1545]. Часто это были единственные кормильцы в семье с малолетними детьми.

Рабочие батальоны служили для выполнения работ за границами мест проживания на продолжительное время: при строительстве дорог, чаще при железнодорожных работах и в лесном хозяйстве, сезонно – при сенокосе, сборе урожая. Кроме того, рабочие батальоны посылались в операционную полосу для выполнения тяжелых земляных работ. Так, лица, завербованные осенью 1916 г. в Вильно, отправлялись в его окрестности: на вырубку лесов, на дорожное строительство, некоторые – на работы в операционной полосе (в Видзах)[1546].

«Следует тут, прежде всего, подчеркнуть абсолютное ограничение свободы. Сразу по прибытию на работы в пункт сбора в тюрьме на Антоколе (лит. Antakalnis, пол. Antokol – район Вильно, к северо-востоку от центральной части города), их [работников] закрывали, давали переодеться в специальную одежду с жёлтыми нашивками на левом плече и номером на груди. Проживали они на работах в помещениях, обнесенных колючим дротом, во время работ над ними осуществлялся надзор из расчёта один дозорный на 15 работников. Все это приводило к атмосфере, напоминающей скорее тяжёлые карательные работы, чем работу вольных людей. Добавим к этому недостаточное пропитание, которое складывалось главным образом с половины фунта хлеба, черного кофе без сахара и немного супа из неочищеного картофеля, то можно представить условия, в которых жили люди. Местами проживания им служили не раз сараи с одной железной печкой. При суровой зиме, когда мороз доходил до минус 30 градусов и держался долго, такие условия просто убивали. Люди небогатые прибыли на работы без теплой одежды, потому что ее просто не имели; добавим к тому избиение со стороны дозорных, непрекращающиеся беспорядки, тоску по семье, которая осталась без куска хлеба, и будем иметь образ ада, который редко встречаем на земле»[1547].

Всего на территории зоны Обер Ост было организовано 5 рабочих батальонов из гражданского населения (Zivilarbeiterbataillone). По номерам немецких армий, на территориях которых они были сформированы, они получили номера 8, 10, 12, 13 и 14. Позднее 8-й и 14-й батальоны были объединены. Численность в каждом из батальонов должна была достигать 2000 человек, т. е. согласно планов администрации Обер Ост общая численность должна была достигнуть 10 тыс. человек. Однако из-за